Преподобный Иов (в миру Иван Иванович Железо) родился в 1551 году в крае, называемом Покутье, лежащим в Галиции между Карпатами и Днестром. Семья его принадлежала к дворянскому роду, хранившему верность Православию. Родителей его звали Иоанном и Агафией. С детства будущий подвижник обнаружил стремление к иноческой жизни.

Известность о его духовных подвигах широко распространилась по всему краю. К преподобному Иову начали приходить вельможи, просившие духовного окормления. Он стал пользоваться особым доверием и покровительством известного защитника Православия на Волыни князя Константина Острожского.

Поборник православия, Константин Константинович, князь Острожский и Дубенский, ввиду этого последнего обстоятельства обратил свое особенное внимание на внутреннее и внешнее благоустройство православных обителей и главным образом на поддержание в них духа истинно христианского православного монашества. Ему хотелось видеть в иноках, находящихся в этих обителях, истинных монахов, какими они должны быть по указаниям законоположников монашества, — людей в особенности твердых в вере и проводящих свои убеждения в жизнь,- т.е. людьми с полным соответствием слова, чувства и дела, стойких против соблазнов иноверия и ересей. Он желал сделать православные монастыри, находящиеся в его обширных владениях, рассадниками таких истинных представителей православного монашества, и противопоставить их, с одной стороны, протестантским общинам, с другой — католическим монашеским орденам и в особенности иезуитскому.

Таким целям князя Острожского всего более соответствовала богоугодная жизнь пр. Иова. Князь Острожский знал, что преподобный с детства любил заниматься книжным чтением и старался подражать в своей жизни высоким образцам древнего монашества. Зная это, он не раз обращался к игумену Угорницкого Преображенского монастыря, усердно прося его отпустить блаж. Иова в Крестовоздвиженскую обитель, находившуюся в городе Дубно, на острове,- для того, чтобы он своим примером показал инокам этой обители “образ трудолюбного и богоугодного жития”, чтобы назидал братию и руководил ее в духовной жизни. С прискорбием выслушивал эти просьбы князя игумен Угорницкий; но так как они повторялись непрестанно, то должен был отпустить с миром блаженного подвижника в Дубенскую обитель.

В Крестовоздвиженском монастыре, конечно, уже знали о святой подвижнической жизни преподобного Иова по слухам, и потому вскоре после прибытия туда по настоятельным просьбам всей братии он был избран игуменом этого монастыря. Это звание налагало на преподобного новые обязанности, которые были в особенности тяжелы из-за угнетенного состояния православия в западном крае в то время, и особенного положения Дубенского Крестовоздвиженского монастыря. Крестовоздвиженский монастырь находился возле самого города, одного из видных центров тогдашней общественной жизни, и по необходимости долженствовал быть светильником для окрестного населения.

Однако, несмотря на все тягости игуменского служения в Крестовоздвиженском монастыре в то время, преподобный Иов согласился посвятить себя этому служению, ибо на то и зван был он сюда князем Острожским.

Став игуменом, преподобный Иов прежде всего стал заботиться о восстановлении порядка в монастырской жизни, который находился в крайнем упадке в то время не в одном только Дубенском, но и во всех юго-западных монастырях того времени. Современник преподобного Иова, бывший игумен Троице-Сергиевой лавры старец Артемий, писал о тогдашнем общежитии следующее: “о общежительном чине обретохом писано от святых, яко прежде многих лет разрушися таковое жительство”. Стремясь к восстановлению порядка в общежитии монастыря, преподобный обратился к Студийскому уставу, который строители монастыря положили в основу устроенного ими монастырского общежития. Понятно, что при тогдашнем состоянии общежития, он нашел много отступлений от основного устава монастырской жизни во вверенном его попечению монастыре.

В студийской обители преподобного Феодора Студита, по образцу которой первоначально устроена была обитель Крестовоздвиженская, с наступлением Великого поста монастырские врата затворялись и открывались для мирян только в Лазареву субботу. В афонском уставе 971 года, составленном под редакцией студийского игумена Евфимия, имеющем сходство с студийским уставом, предписывалось и для скитников и для общинножителей, чтобы в святую четыредесятницу все, как подвизающиеся наедине, так и живущие общинно, пребывали в безмолвии и не ходили бы друг к другу без благословной причины, или без крайней нужды, или без потребности врачевания худых и срамных помыслов. Да и самим игуменам не разрешается в эти святые дни, кроме суббот, производить работы, или явно делать что-либо другое кроме духовного.

Вряд ли соблюдалось все это в Крестовоздвиженском монастыре до игуменства Иова; между тем он восстановил этот порядок жизни в монастыре во время святой четыредесятницы. Есть предание, что князь Константин Острожский, питая особенное уважение и любовь к Дубенскому Крестовоздвиженскому монастырю, на первой неделе Великого поста удалялся сюда для молитвы и поста, приготовляя себя к исповеди и святому причастию, здесь сбрасывал с себя княжеское одеяние и облекался в иноческое.

Заботясь о возвышении общего уровня внешней иноческой жизни в Крестовоздвиженском монастыре и подавая инокам своею собственною жизнью благой пример для подражания, преподобный Иов обратил также большое внимание на поднятие внутренней, духовной иноческой жизни во вверенной ему обители.

Поставив на надлежащую высоту иноческую жизнь с внешней ее стороны и прилагая усердные старания к возвышению ее со стороны внутренней, духовной, неутомимый труженик и св. подвижник, игумен Иов, не останавливался на этом. Наплыв иноверцев, еретиков и сектантов, волновавших современное преп. Иову православное русское общество, указывал ему на новое поприще для его деятельности, которое он не считал для себя чуждым.

Он был далек от той мысли, что игуменское звание обязывает его к попечению об одних лишь исключительно монастырских нуждах, хотя попечение о них считал первою своею обязанностью: он считал своим долгом стремиться к тому, чтобы вверенный ему монастырь не одною только добродетельной жизнью иноков поучал окружающее мирское общество, но и учительным словом, применительно к обстоятельствам и положению этого общества. Поэтому он приложил много усилий к обличению иезуитской проповеди, католичества, резко восставая против учения о совершении таинства Евхаристии на опресноках и защищая употребление квасного хлеба. Еще более усилий направил преподобный Иов к обличению протестантствующих сект, стараясь предохранить от них православное общество.

В сане игумена он пробыл более 20 лет. К этому времени относятся заключение Брестской унии (1596) и последовавшие притеснения православных. Князь Константин, под защитой которого находился преподобный Иов, имел огромное влияние на Волыни, пользовался уважением польского короля Сигизмунда III и папы римского Климента VIII. Поэтому униаты и иезуиты не решались препятствовать действиям преподобного. Во время пребывания в Дубне святой приступил к распространению православных книг, ибо книги и проповеди были в то время серьезной опорой православных против латино-польских притязаний. С этой целью он подвигнул некоторых на переводческую деятельность и переписку книг, по свидетельству жития, преподобный Иов и сам участвовал в этом труде.

По благословению святого в 1581—1582 гг. князь Константин издал в г. Остроге первопечатную славянскую Библию (Острожская Библия).

Такая деятельность преподобного Иова в звании игумена Дубенского Крестовоздвиженского монастыря возвысила этот монастырь над другими Дубенскими монастырями и принесла ему громкую известность. Православные князья, Господа и народ с разных мест стекались в Дубенскую обитель, в особенности же к самому блаженному игумену ее, “стужая ему, — как говорит писатель жития его,- честью и похвалами”.

Сам будучи примером благочестия, преподобный Иов поднял и нравственно-духовный уровень вверенного ему монастыря. Заботы и волнения, связанные с издательскими трудами, а также неприязнь латинян отвлекали святого Иова от монашеского делания.Притом же личные наклонности преп. Иова влекли его к уединенной, пустынной жизни, где бы он мог подвизаться не в звании настоятельском, а как простой инок. К этому присоединились еще неудовольствие и некоторые неприятные столкновения с князем Дубенским Константином Константиновичем Острожским, который хотя и уважал преподобного, однако не всегда действовал согласно с его взглядами. Вследствие всего этого преподобный Иов, послужив по мере сил своих и возможности на пользу Дубенского Крестовоздвиженского монастыря и возвысив его перед другими Дубенскими монастырями

Поэтому он решил оставить Дубенский монастырь и около 1604 г. поселился в скромной обители неподалеку — на горе Почаевской, чтобы, оградив себя от мирских похвал, сделаться здесь простым иноком.

До преподобного Иова с 1240 года здесь селились пустынножители монахи — выходцы из Киево-Печерского монастыря. Они покинули Киев, спасаясь от нашествия полчищ Батыя. В 1340 году в Почаеве совершилось чудесное явление Божией Матери в огненном столпе. До конца XVI века обитель была пустынной: иноки жили в отдельных пещерах и собирались для молитвы в небольшом храме в честь Успения Божией Матери. В 1597 году в обители появилась великая святыня — чудотворная икона Божией Матери, переданная помещицей Анной Гойской (икону подарил Гойской греческий митрополит Неофит, гостивший в ее доме).

И вот что примечательно: ни письменные свидетельства, ни предания устные не сохранили никаких сведений о настоятелях, предшествовавших преподобному Иову. До него почаевские пустынники, по примеру пустынножителей Афона, могли и не иметь особых настоятелей, подчиняясь лишь каким-либо духовным старцам, чьи имена не сохранились. Иов был первым настоящим организатором возникающей Почаевской обители, ибо, по словам Досифея, «сицевого стража зело подвижна и искусна изводи имети Пресвятая Дева Богородица Мария и своей небеси подобящейся обители». Преподобный ввел в своей обители древний Студийский устав, устроив в ней жизнь по примеру Киево-Печерской Лавры.

В те первые «послеуниатские» годы нужно было иметь необыкновенное благоразумие, твердость воли, глубокую убежденность и укорененность в Православии не только для того, чтобы управлять строящейся обителью, но даже и просто для того, чтобы сохранить свою веру. Однако преподобный Иов после 20 лет управления Дубенским Крестовоздвиженским монастырем имел уже достаточный навык к этому. И вот великий аскет, любитель безмолвия и пустынножительства, ревностно принимается за это Богом посланное ему дело, не гнушаясь и тяготами, связанными с материальным устроением обители. И все эти тяготы и попечения, безропотно несет он до конца своей жизни, не брезгая даже судами и бумажной волокитой.

Преподобный Иов прибыл туда в то самое время, когда обитель на Почаевской горе только еще начинала благоустрояться, после перенесения туда из дома благочестивой владетельницы Почаевской чудотворной иконы Богоматери. В обители не было даже игумена. Почаевские иноки чрезвычайно обрадовались прибытию преподобного и стали упрашивать его принять над ними игуменство. Но не для этого шел на Почаевскую гору Иов. Он искал места для уединенных подвигов, и Почаевская гора привлекала его своим сравнительно отдаленным нахождением от шумной городской жизни и пустынностью местности, тогда еще бывшей в безызвестности и еще не успевшей прославиться чудною иконой Богоматери. Не думал Иов игуменствовать в Почаевской обители, он хотел подвизаться здесь простым иноком; но по смирению своему не мог отказаться от предложения. К тому же он надеялся, что здесь, в Почаевской обители, при управлении ею, у него останется много времени и для пустынных уединенных подвигов, и что, следовательно, служа обители, он найдет возможность удовлетворять и заветным стремлениям своей души. И вот, он согласился и избран был во игумена.

Положение, в каком находилась тогда новосозидавшаяся Почаевская обитель, указывало преподобному Иову на занятия практического характера. В то время здесь, на месте бывшего пустынножительства, только еще начинало устраиваться общежитие. Преподобный прежде всего позаботился о построении каменного храма вместо деревянного, построенного древними иноками Почаевскими вблизи скалы на доброхотные подаяния жертвователей и теперь пришедшего в ветхость. Позаботился также о прочном обеспечении средств на содержание монастыря, выхлопотав приписку к нему различных земель и угодий. Кроме того, прилагал старание к устройству в монастыре колодцев, прудов, огородов, садов и т. п. Во всех этих работах он сам с любовью принимал деятельное участие. Собственными руками насаждал он плодовые деревья, прививал их, окапывал. Устроенный им сад и до сего времени существует у подножия Почаевской лавры. Сам же копал он и озеро обнося его плотинами. Озеро это также существует и теперь за оградою монастыря Почаевской Лавры.

Он стал пользоваться материальной поддержкой местных дворян, избежавших отпадения в унию. Так, в 1649 году на средства помещиков Феодора и Евы Тамашевских в обители был построен каменный храм во имя Пресвятой Троицы, в который был передан запечатленный в камне отпечаток цельбоносной стопы Божией Матери и Ее чудотворная Почаевская икона. Икона была установлена над Царскими вратами, откуда опускалась для верующих, что совершается и доныне. Это был период расцвета монастыря, число иноков в нем сильно возросло. Но вскоре последовали бедствия.

Тогда Сама Владычица пришла на помощь преподобному игумену Почаевскому Иову и братии. За кощунственное обращение со Своей иконой, Она предала жену Ферлееву тяжкой болезни, которая не прекращалась до тех пор, пока чудотворная икона не была возвращена в Почаевский монастырь; утварь же и сокровища церковные так и остались в руках святотатца.

Надеясь на помощь вышней Покровительницы горы, он с таким же усердием, как и ранее, по мере сил своих старался о воссоздании обители, и надежда не посрамила преподобного. Чудеса, которые снова стала источать икона всем, с верою к ней притекающим, стали с прекращением неприятельских нападений привлекать в обитель богомольцев. Снова возрастала обитель Почаевская. Многие благочестивые христиане сочувственно относились к трудам и заботам Иова об обители и помогали ей своими материальными средствами на благолепие ее и благоукрашение.

Особенно важной для укрепления Православия на Волыни была книгоиздательская литературная деятельность преподобного Иова. По преданию, в Почаевской обители еще Анной Гойской была заведена типография, которую преподобный Иов застал в цветущем состоянии. В начале XVII века в этом крае она оставалась единственной из славянских типографий. Ее-то и использовал преподобный в целях борьбы с иноверием. Здесь печатались книги обличительного и догматического характера, православные молитвы, послания. Одним из важнейших трудов, изданных по благословению преподобного Иова, является направленное против латинян сочинение Кирилла Транквилиона, впоследствии архимандрита Черниговского, «Зерцало Богословия», напечатанное в 1618 году.

Долгие годы (по 1932 г.) в Почаевском монастыре хранился труд самого преподобного — «Книга блаженного Иова Почаевского, властною рукою его написанная», содержащая до 80-ти бесед, поучений, проповедей, а также выписки из святоотеческих аскетических и полемических сочинений. В 1889 году она была издана под заглавием «Почаевская Пчела». Типография преп. Иова, возобновленная в начале XX века архимандритом Виталием (Максименко), была им вывезена после русской революции за границу и ныне продолжает существовать в Америке, в Джорданвилльском Троицком монастыре, обслуживая духовные нужды русской эмиграции.

Вместе с этими трудами проходила и незримая молитвенная жизнь святого. В Почаевской лавре до сих пор сохраняется пещера, где в течение нескольких суток стоял на молитве преподобный Иов. Угодник Божий с давних лет поставил на уступе скалы, вдавшемся в пещеру, лучший список с чудотворной Почаевской иконы Божией Матери: преклонял колена на жестком каменном полу и молился Владычице мира «о благосостоянии света, во зле лежащего». В одну из ночей во время молитвы святого свидетели видели необычайный свет, озаривший пещеру. От «таковаго плоти измождения», а главное, от продолжительных стояний на молитве у преподобного Иова начали отекать ноги и тело кусками отпадало от костей, «о чем и до сего дне свидетельствуют честныя мощи нетленныя, в раке лежащия».

Какой силы достиг святой старец над грешной душой человеческой, показывает следующий случай: однажды, придя ночью на гумно монастырское, он увидел вора, который хотел взвалить себе на спину куль зерна. Преподобный помог ему поднять этот куль, но напомнил ему  заповеди Божии и страшный суд Господень, на котором он должен будет дать отчет в своем поступке, с миром отпустил его.Потрясенный кратким словом святого, грешник упал ему в ноги с мольбой о прощении.

“Что сказать, – говорит о нем Досифей, – о нощных подвигах его молитв, которые совершал он с усердным коленопреклонением? В пещере, в которой он подвизался, до сих пор остаются следы его коленопреклонений. Часто уединяясь в эту пещеру, он иногда в продолжение трех дней, а иногда и в продолжение целой недели пребывал в молитвенных подвигах и посте, питаясь обильно слезами умиления, изливаемыми от чистого сердца, и прилежно молясь о благосостоянии и спасении мира”.

Со времени преподобного Иова утвержденная им обитель Почаевская испытала много бедствий. 

В 1675 г. татары осадили Почаевский монастырь. На третий день осады, во время чтения акафиста, над монастырем явилась Сама Царица Небесная. Татары пробовали пускать стрелы в небесное явление, но стрелы возвращались назад и поражали их самих. Тогда татары бежали.